Неточные совпадения
Судя по голым, палимым
зноем гребцам, из которых вон трое завернулись, сидя на лодке, в одно какое-то пестрое одеяло, от
солнца, нельзя думать, чтоб народ очень улыбался среди этих холмов.
Признаться сказать, ни в какое время года Колотовка не представляет отрадного зрелища; но особенно грустное чувство возбуждает она, когда июльское сверкающее
солнце своими неумолимыми лучами затопляет и бурые, полуразметанные крыши домов, и этот глубокий овраг, и выжженный, запыленный выгон, по которому безнадежно скитаются худые, длинноногие курицы, и серый осиновый сруб с дырами вместо окон, остаток прежнего барского дома, кругом заросший крапивой, бурьяном и полынью и покрытый гусиным пухом, черный, словно раскаленный пруд, с каймой из полувысохшей грязи и сбитой набок плотиной, возле которой, на мелко истоптанной, пепеловидной земле овцы, едва дыша и чихая от жара, печально теснятся друг к дружке и с унылым терпеньем наклоняют головы как можно ниже, как будто выжидая, когда ж пройдет наконец этот невыносимый
зной.
— «А кому нравится
зной и яркое здешнее
солнце?» — «Ты видишь, вдали есть павильоны и шатры.
В полдневный
зной,
Когда бежит от
Солнца все живое
В тени искать прохлады, гордо, нагло
На при́пеке лежит пастух ленивый,
В истоме чувств дремотной подбирает
Лукавые заманчивые речи,
Коварные обманы замышляет
Для девушек невинных.
Солнце так и поливает сверху
зноем, и в то же время с севера подувает ветерок; вообще сушка предвидится отличная.
Солнце склонялось к закату, а наша «тройка» все еще устало месила пыль по проселкам, окруженная
зноем и оводами. Казалось, мы толчемся на одном месте. Некованые копыта мягко шлепали по земле; темнело, где-нибудь на дальнем болоте гудел «бугай», в придорожной ржи сонно ударял перепел, и нетопыри пролетали над головами, внезапно появляясь и исчезая в сумерках.
Истомленный
зноем охотник, распахнув насоренную поверхность воды кожаным картузом своим, может утолить жажду и прохладить раскаленную
солнцем голову… беды никакой не будет: он пойдет опять ходить по болотам и разгорится пуще прежнего.
На другой день было как-то особенно душно и жарко. На западе толпились большие кучевые облака. Ослепительно яркое
солнце перешло уже за полдень и изливало на землю горячие лучи свои. Все живое попряталось от
зноя. Властная истома погрузила всю природу в дремотное состояние. Кругом сделалось тихо — ни звука, и даже самый воздух сделался тяжелым и неподвижным.
Солнце подобрало росу, и теперь в сочной зеленой траве накоплялся дневной
зной, копошились букашки и беззаботно кружились пестрые мотыльки; желтые, розовые и синеватые цветы пестрили живой ковер травы, точно рассыпанные самоцветные камни.
С проникновенной и веселой ясностью он сразу увидел и бледную от
зноя голубизну неба, и золотой свет
солнца, дрожавший в воздухе, и теплую зелень дальнего поля, — точно он не замечал их раньше, — и вдруг почувствовал себя молодым, сильным, ловким, гордым от сознания, что и он принадлежит к этой стройной, неподвижной могучей массе людей, таинственно скованных одной незримой волей…
Тучи набирались, надумывались, тихо развертывались и охватывали кольцом равнину, на которой
зной царил все-таки во всей томительной силе; а
солнце, начавшее склоняться к горизонту, пронизывало косыми лучами всю эту причудливую мглистую панораму, усиливая в ней смену света и теней, придавая какую-то фантастическую жизнь молчаливому движению в горячем небе…
— Не смейся, пострел, — сказала Людмила, взяла его за другое ухо и продолжала: — сладкая амброзия, и над нею гудят пчелы, это — его радость. И еще он пахнет нежною ванилью, и уже это не для пчел, а для того, о ком мечтают, и это — его желание, — цветок и золотое
солнце над ним. И третий его дух, он пахнет нежным, сладким телом, для того, кто любит, и это — его любовь, — бедный цветок и полдневный тяжелый
зной. Пчела,
солнце,
зной, — понимаешь, мой светик?
Отсюда мальчик видел весь пустырь, заросли сорных трав, покрытые паутиною пеньки, а позади пустыря, словно застывшие вздохи земли, бесплодной и тоскующей, лежали холмы, покрытые жёлтыми лютиками и лиловыми колокольчиками на тонких стеблях; по холмам бродили красные и чёрные коровы, серые овцы; в мутном небе таяло тусклое
солнце, обливая скудную землю влажным
зноем.
Город был насыщен
зноем, заборы, стены домов, земля — всё дышало мутным, горячим дыханием, в неподвижном воздухе стояла дымка пыли, жаркий блеск
солнца яростно слепил глаза. Над заборами тяжело и мёртво висели вялые, жухлые ветви деревьев, душные серые тени лежали под ногами. То и дело встречались тёмные оборванные мужики, бабы с детьми на руках, под ноги тоже совались полуголые дети и назойливо ныли, простирая руки за милостыней.
«Высоко в небе сияло
солнце, а горы
зноем дышали в небо, и бились волны внизу о камень…
Сжатая рожь, бурьян, молочай, дикая конопля — все, побуревшее от
зноя, рыжее и полумертвое, теперь омытое росою и обласканное
солнцем, оживало, чтоб вновь зацвести. Над дорогой с веселым криком носились старички, в траве перекликались суслики, где-то далеко влево плакали чибисы. Стадо куропаток, испуганное бричкой, вспорхнуло и со своим мягким «тррр» полетело к холмам. Кузнечики, сверчки, скрипачи и медведки затянули в траве свою скрипучую монотонную музыку.
Егорушку оглядывался и не понимал, откуда эта странная песня; потом же, когда он прислушался, ему стало казаться, что это пела трава; в своей песне она, полумертвая, уже погибшая, без слов, но жалобно и искренно убеждала кого-то, что она ни в чем не виновата, что
солнце выжгло ее понапрасну; она уверяла, что ей страстно хочется жить, что она еще молода и была бы красивой, если бы не
зной и не засуха; вины не было, но она все-таки просила у кого-то прощения и клялась, что ей невыносимо больно, грустно и жалко себя…
Гора окутана лиловой дымкой
зноя, седые листья олив на
солнце — как старое серебро, на террасах садов, одевших гору, в темном бархате зелени сверкает золото лимонов, апельсин, ярко улыбаются алые цветы гранат, и всюду цветы, цветы.
А
солнце палит их полуденным
зноем.
Рваные, потные, отупевшие от усталости, шума и
зноя люди и могучие, блестевшие на
солнце дородством машины, созданные этими людьми, — машины, которые в конце концов приводились в движение все-таки не паром, а мускулами и кровью своих творцов, — в этом сопоставлении была целая поэма жестокой иронии.
Со всех сторон в этой пыли и
зное, на горячем
солнце, говорил, шумел и двигался трудовой народ.
В то время когда другие дрожат от холода, араб спит босой в открытой палатке, а в полуденный
зной он спокойно дремлет на раскаленном песке под лучами
солнца.
Горячие лучи
солнца переливаются на верхушках волн золотистым блеском, заливают часть горизонта, где порой белеют в виде маленьких точек паруса кораблей, и играют на палубе «Коршуна», нежа и лаская моряков. Ровный норд-ост и влага океана умеряют солнечную теплоту. Томительного
зноя нет; дышится легко, чувствуется привольно среди этой громадной волнистой морской равнины.
И не будет там ни
солнца, ни луны, ни звезд, ни тьмы, ни ночи, ни гроз, ни стужи, ни
зноя — от лица Божия пролиется свет неприступный, и дыхание уст его согреет и напитает праведных».
Мадридское"сиденье"было для меня в физическом смысле довольно утомительно. Я — северянин и никогда не любил жары, а тут летний
зной начал меня подавлять. Мой коллега Наке, как истый южанин, гораздо бодрее меня нес свою корреспондентскую службу, бегал по городу и днем, и даже в полдень. А я выходил только утром, очень редко от 12-ти до 4-х, и начинал"дышать"только по заходе
солнца, когда, собственно, и начиналась в Мадриде бойкая жизнь.
А когда
солнце, обещая долгий, непобедимый
зной, стало припекать землю, всё живое, что ночью двигалось и издавало звуки, погрузилось в полусон. Старик и Санька со своими герлыгами стояли у противоположных краев отары, стояли не шевелясь, как факиры на молитве, и сосредоточенно думали. Они уже не замечали друг друга, и каждый из них жил своей собственной жизнью. Овцы тоже думали…
Солнце едва сдвинулось с полуденной точки, палящий
зной, ослабевая неприметно, был еще нестерпим. Намет, под которым отдыхал пастор, не раскрывался. Девица Рабе рассказывала Вульфу, каким образом, после двадцатилетних странствий и бед, наградилась верная и нелицемерная любовь Светлейшей Аргениды, и вдруг, остановившись, начала прислушиваться.
Кругом было
солнце,
зной, красивые молодые тела, постоянные телесные упражнения.
Вокруг было все тихо: синее небо расстилалось как ровно покрытый шатер;
солнце горело, в воздухе стоял
зной; на белом карнизе рядком сидели и пели черные дрозды.